Танки второго уровня Немецкого дерева развития(часть 3/2)
Экспорт оптом и в розницу
Любая удачная боевая машина рано или поздно становиться предметом экспортных поставок, сулящих немалые прибыли. Для танка LT vz.35 и фирмы Škoda подобное будущее вроде бы рисовалось в самых радужных тонах, но по целому ряду обстоятельств воплотить их в жизнь удалось лишь отчасти. Одним из первых чехословацкими легкими танками заинтересовалась Великобритания. Сейчас это выглядит довольно странно, но в середине 1930-х гг. абсолютно все заинтересованные стороны прекрасно знали, что самым мощным танком RTC (Королевский Танковый Корпус) является Vickers Medium Mk.II в различных модификациях. Не было сомнения, что на момент ввода в эксплуатацию эта машина являлась одной из лучших, но к 1936 году её тактико-технические данные считались довольно посредственными, а с учетом активного развития противотанковой артиллерии боевая ценность Mk.II стремительно уменьшалась. В самый пик мирового экономического кризиса фирма Vickers выпустила на испытания несколько передовых моделей танков, среди которых был тяжелый пятибашенный А1Е1, средний трехбашенный А6Е1 и однобашенный А7Е1. От серийного производства А1Е1 отказались из-за его высокой стоимости, а испытания модели А7Е1 сильно затянулись. Более-менее повезло только трехбашенному А6, который был выпущен в количестве шести единиц и в течении 1936-1938 гг. четыре из них использовались в составе RTC. Основным британским танком стал Light Tank Mk.VI, выпуск которого наладили в тот же период. Это было выгодно с экономической точки зрения, но абсолютно бесперспективно для боевого потенциала британских бронетанковых войск. В итоге, к началу 1938 года, Великобритания осталась совсем без средних и тяжелых танков. Военное ведомство спохватилось только после визита военной миссии в СССР в 1936 году, где на Больших Киевских Маневрах британцам показали огромную массу советских танков. Тотчас были инициировано проектирование легких (позднее "крейсерских”) танков на базе разработок Дж.У.Кристи и на основе собственного опыта. Первое направление привело к созданию модели А13 и её производных вплоть до знаменитых А15 "Crusader” и А27 "Cromwell”. Британские инженеры фирмы Vickers предложили оригинальный проект трехбашенного крейсерского танка А9, оснащенного ходовой частью с так называемой "точной подвеской”, дошедшей до танка "Valentine”. Но в массовых количествах эти машины появятся только в 1939 году, а пока RTC предстояло "латать дыры” другим способом. В качестве временного решения было получено согласие на закупку танков за рубежом. В поле зрения попали в первую очередь французские и чехословацкие танки, но выбор был сделан в пользу вторых. На переговорах, проведенных в период с сентября 1938 по апрель 1939 года, было достигнуто предварительное соглашение на поставку 100 танков LT vz.35 из числа уже собранных машин и ещё 100 новой сборки. Далее предполагалось приобрести лицензию на выпуск чехословацких танков, сборкой которых должна была заниматься фирма Alvis Straussler. Однако ничего из этого выполнить не удалось. И дело было не только в тяжелом положении страны – просто фирма Škoda решила поправить своё финансовое состояние увеличив стоимость своей продукции на 10-15%, что привело к срыву не только экспортных поставок, но и сокращению заказов для собственной армии.
Другим потенциальным заказчиком LT vz.35 могла быть Югославия. В этой стране бронетанковые войска находились в крайне бедственном состоянии. После короткого расцвета, пришедшегося на 1924-1929 гг., югославская армия была вынуждена довольствоваться только тем, что перепало ей от Франции. Вот и получилось, что пока все соседние страны (кроме Албании и Греции) постоянно модернизировали свой танковый парк, в Югославии продолжалась интенсивная эксплуатация танков FT-17 и М26\27. Вполне естественно, что этим "ископаемым” требовалась срочная замена. С 1934 года велись переговоры с французами, но те, вместо новой техники, годом позже поставили партию тех же FT-17. Рассматривался также вариант с Польшей и Великобританией, но наиболее привлекательно в 1936-1937 гг. смотрелся именно LT vz.35. Представители от чехословацкой стороны были в курсе, что югославам нужен танк соответствующий критериям "современный – недорогой – надежный”. Реально реализовать можно было только два из перечисленных пунктов, поэтому специально для Югославии был разработан проект экспортного танка S-II-aj имевший следующие отличия. Башня приобрела удлиненную формы (за счет более развитой кормовой ниши) и стала ниже по высоте. Вместо пушки А-3 предполагалась установка более мощной А-8 калибра 47 мм. Бензиновый двигатель Т-11 планировали заменить дизелем. В ходовой части передний блок тележек сдвинули назад, ближе ко второму поддерживающему ролику. Так что внешне югославский вариант примерно соответствовал модели Т-21. Переговоры о поставках длились недолго – после мюнхенского кризиса более приоритетными стали другие задачи, а в марте 1939 года Чехословакия прекратила своё существование. Проект танка S-II-aj так и остался не реализованным. Такая же участь постигла и проект P-II-aj – договориться с фирмой CKD на приемлемых условиях югославам также не удалось.
Приобрести танки LT vz.35 в своё время собиралась и польская армия. Информация о наличии танков нового типа поступила в Польшу в момент их появления и предварительный анализ показывал, что основной польский танк 7ТР проигрывает в плане бронирования и эксплуатационной выносливости ходовой части. Переговоры проходили весьма трудно и практически прекратились в конце 1938 года, когда обострилась ситуация вокруг Заолзья. Впервые ознакомиться с конструкцией LT vz.35, а точнее говоря – его румынского варианта R-2, полякам удалось только зимой 1939 года, когда партия этих танков переправлялась заказчику через Польшу. Чехословацкая машина произвела хорошее впечатление и 9-го марта польская делегация прибыла в Плзень, где к тому времени завершил испытания прототип S-II-c (T-21). Разумеется, более мощная машина неплохо подходила на роль среднего танка, однако оккупация Чехии и дальнейший конфликт с Германией поставил точку в этом вопросе.
Немцы тоже решили не отставать, но действовали они совершенно другими методами. Как известно, закупки бронетехники запрещались Германии условиями капитуляции, и чтобы добыть технические сведения о новом чехословацком танке немецкими спецслужбами было предпринято несколько попыток вступить в контакт с фирмой Škoda через подставные компании. Чехи раскусили этот замысел и тогда настала очередь немецких агентов абвера, решивших подкупом завладеть документацией. Эта шпионская история завершилась не в пользу Германии, но чрез три года вермахт получил не только документы, но также почти все танки LT vz.35, ремонтную базу и производственные мощности. Намного более успешным оказался контракт, подписанный с представителями Румынии. В предвоенный период эта страна входила в состав так называемой Малой Антанты (вместе с Югославией и Чехословакией), поэтому обмен опытом между союзниками проводился в очень сжатые сроки. Уже в 1936 году румынская военная миссия высказала пожелание приобрести партию танкеток CKD AH-IV-R и легких танков LT vz.35, что и было выполнено. Договор был подписан уже 14-го августа и в период с 1 сентября 1938 по 22 февраля 1939 года предприятие фирмы Škoda отгрузило заказчику в общей сложности 126 легких танков. В румынской армии LT vz.35 получили обозначение R-2 и вплоть до появления немецких Pz.Kpfw.IV являлись наиболее мощными и многочисленными машинами танковых войск. Закончив поставки первой партии Škoda предложила румынской армии обновленный вариант танка, названный S-II-aR, более походивший на модель Т-11. Однако, как бы не любили румыны свои R-2, от закупок незначительно улучшенной модификации они отказались.
Теперь настала очередь рассказать о более интересном эпизоде в жизненном пути танка LT vz.35 – об этом читайте в следующей главе.
"Кубинский” эпизод
В этой главе речь пойдет, как вы догадались, пойдет не о поставках танков на Кубу, а об испытаниях чехословацких LT vz.35 в Советском Союзе на территории танкового полигона в Кубинке.
Первая информация о LT vz.35 была получена в 1936 году, но более полные данные советским представителям удалось получить от фирмы Škoda только годом позже. Чехословацкая машина интересовала РККА по многим причинам. После тотальных "чисток” коллективов танкостроительных КБ работы над некоторыми перспективными машинами сильно затормозились. Наибольший недостаток тогда ощущался в танках средней весовой категории. Принятый на вооружение в 1933 году Т-28, хоть и являлся лучшим в мире трехбашенным танком, спустя четыре года морально устарел. Попытки его коренной модернизации были отвергнуты как бесперспективные, а новые танки ещё не появились. Ускорить этот процесс можно было вновь обратившись к зарубежному опыту – прежде всего, к французскому и чехословацкому. Одновременно предстояло "подсмотреть” технические решения для модернизации легких танков Т-26.
Переговоры с фирмой Škoda начались в середине 1938 года. Разговор бы более чем серьёзный. Советская сторона вначале рассчитывала получить для испытаний два образца танка LT vz.35 и в случае успеха даже намеревалась начать его лицензионное производство. В ответ пришло предложение о предоставлении двух прототипов танков S-II-a, конструктивно почти не отличавшихся от серийных машин, и в скором времени это соглашение было подписано. Чехословацкая делегация, которая прибыла в СССР для сборки и испытаний танков, была немногочисленна – в неё вошли два водителя (Kriz, Levy), шесть сборщиков (Jilek, Taus, Pojer, Vojak, Trnka, Starek) и три военных чиновника (Fruhauf, полковник Prochazka и капитан Nemec). Водители прибыли вместе с танками 8-го сентября 1938 г., а тремя днями позже приехали остальные специалисты. Прототип с номером 13.903 предназначался для ходовых и огневых испытаний, а прототип 13.620 был резервной машиной. Опасаясь, что русские могут бесплатно приобщиться к зарубежному опыту, чехи попросили выставить круглосуточную охрану и сами ревностно следили за тем, чтобы никто не ползал вокруг машин с линейками и другими измерительными приборами. Они даже заставили уничтожить все рисунки, выполненные в ходе испытаний. Впрочем, это им абсолютно не помогло.
Испытания были начаты уже 14 сентября и продолжались до 9 октября включительно. Всего танк прошел 1503 км по проселку, дорогам с гравийным покрытием и пересеченной местности. При этом было израсходовано 1947 литров бензина, 21 литр моторного масла и 5 литров смазки. Первоначальные результаты были весьма обнадеживающими. При первом пробеге на 450 км была достигнута максимальная скорость до 36 км\ч при движении по асфальтовой дороге, и 32,4 км\ч по проселку. Среднетехническая скорость составила, соответственно, 29 км\ч и 16,6 км\ч. При движении на максимальных скоростях наблюдался слишком быстрый износ резиновых бандажей опорных катков. После замены лучшими были признаны бандажи фирмы Bat. С 26 сентября начались испытания танка на пересеченной местности в ходе которых сначала преодолевались небольшие рвы, неглубокие броды и уклоны до 36°. Впоследствии, в период с 3 по 9 октября, танк нормально переходил ров шириной 2,2 метра, валил деревья диаметром 32 см, а также преодолевал кирпичную стенку высотой до 0,4 метра и уклоны до 41°. На всякий случай, в качестве технической поддержки, был выделен тяжелый гусеничный тягач Caterpillar, но его помощь к счастью так и не потребовалась. Правда, не обошлось без двух аварий ходовой части. В первый раз была повреждена трансмиссия, а во второй танк на повороте сильно зарылся в грунт. На огневых испытаниях в составе экипажа S-II-a присутствовал советский артиллерист. В целом, табличные значения орудия А-3 были подтверждены, причем стрельбы проводились как днем, так и ночью. Всего было сделано 50 выстрелов осколочно-фугасными снарядами и 49 выстрелов бронебойными. Стрельба из пулеметов велась не слишком интенсивно и однажды привела к заклиниванию механизма. Чехи объяснили это плохим уровнем подготовки советских стрелков и неграмотностью при работе с "нежной” техникой. В результате стрельбы ограничились 500 выстрелами из башенного и 400 выстрелами из курсового пулемета. После этого был выполнен обстрел танка из тяжелого пулемета. Какой именно тип советского пулемета использовался советской стороной в чешских источниках не указывается, но из всех "тяжелых” пулеметов на тот момент имелся только ДК калибра 12,7-мм. Мягко говоря, результаты были получены весьма посредственные. Пули пробили кронштейн ведущего колеса и надгусеничный щиток. Кроме того, имелась по одной пробоине в левом борту корпуса и в башне. Представители фирмы Škoda заявили, что эти повреждения никак не скажутся на работе основных агрегатов и экипажа танка, но у советских инженеров сложилось совершенно другое мнение.
В донесении об испытаниях чехословацкого танка "Шкода Ш-2А” указывалось следующее. Скоростные характеристики, маневренность и подвижность танка на местности были оценены как приемлемые. Пушка А-3 калибра 37-мм показала способность успешно бороться с любым танком, бронирование которого не превышает 25-30 мм, на дистанциях до 500 метров. Пулеметы работали безотказно и показали высокую точность стрельбы. Вместе с тем, нашлось и немало недостатков. Советскими специалистами была отмечена теснота в боевом отделении и его недостаточная вентилируемость (правда, этим же "грешили” абсолютно все советские танки), неудобные кресла, повышенный износ резиновых бандажей опорных катков и перегрев двигателя. Бронирование и защищенность танка S-II-a были признаны недостаточными.
Кроме все прочего с испытаниями танков S-II-a связано три очень интересных эпизода, в которых проявилась как техническая смекалка, так и откровенная наглость с советской стороны. Чехи очень гордились тем, что их танки оснащены самой надежной системой предохранения от слёта гусениц. Благодаря переднему расположению ведущих колес со специальными ободами это было действительно так, однако никому из чехословацких танкистов просто в голову не приходило поставить перед собой задачу специально устроить танку "обструкцию”. А вот советским мехводам такая идея пришла практически сразу. Есть версия, что инициатором такого вот "теста” был сам генеральный испытатель Е.А.Кульчицкий. Утверждения представителей фирмы о том, что сброс гусеницы невозможен ни при каких условиях, он подверг большому сомнению. Обе стороны настаивали на своём и тогда было заключено пари, где призом было такое количество шампанского, чтобы им можно было наполнить ванну. Очевидно, чехи даже не догадывались, на что способны советские механики-водители, поскольку на каком-то крутом косогоре Кульчицкий всё же заставил танк "потерять” гусеницу. Не менее интересно советские специалисты "добыли” броню чехословацкого танка. Такое задание было выдано инженеру Н.Ф.Шашмурину (впоследствии известному конструктору), принимавшему участие в испытаниях. Просто отпились или отвинтить что-то от танка не представлялось возможным и тогда "коварные русские” пошли на хитрость. По эскизу Шашмурина была изготовлена точная копия броневой заглушки заливной горловины топливного бака. На очередной заправке (а танк ездил много) заглушку подменили. Третий эпизод был наиболее остросюжетным. Как известно, к 1936 году модернизация легкого танка Т-26 привела к тому, что его ходовая часть оказалась сильно перегруженной. Заводские доработки дали лишь частично положительный эффект и тогда в НКАП решили позаимствовать часть узлов у танка фирмы Škoda. Разумеется, за предоставление патентованной технической информации потребовалось бы заплатить немалые деньги. Это советскую сторону совершенно не устраивало. Так, в одну из ночей, охрана у ангара с чехословацким танком "внезапно” исчезла и советским инженерам была предоставлена возможность за несколько часов обмерить S-II-a – в первую очередь интерес проявлялся к подвеске. Впоследствии был изготовлен один опытный образец танка Т-26 с подвеской типа "Шкода”, который проходил испытания в 1939 году.
Далее события развивались следующим образом. Представители от РККА и НКАП, которые положительно оценили только ходовую часть, пожелали приобрести всего один образец танка S-II-a. Однако фирма Škoda, оказавшаяся после первого раздела Чехословакии в тяжелых финансовых условиях, запросила столь высокую цену, что дальнейшие переговоры были прекращены. Вдобавок, чехи опасались копирования конструкции S-II-a и последующего начала их производства без лицензии. Как можно было видеть эти опасения были абсолютно напрасными и чешская сторона получила деньги только за аренду танков. Отъезд технического персонала из СССР начался 11 октября – последними, шестью днями позже, уехали техники. Танки следовали на родину через территорию Прикарпатской Руси, входившей тогда в состав Словакии. Как уже говорилось ранее, в первых числах марта 1939 года чехословацкие войска довольно успешно отражали атаки местных националистов, а также поддерживающих их польских и венгерских частей, на приграничные города и военные объекты. Но в любом случае, сил было надостаточно. Так уж получилось, что экипажи танков S-II-a и обслуживающий их технический персонал выразили желание присоединиться к приграничным войскам и приняли активное участие в обороне страны. К сожалению, судьба этих машин оказалась не очень удачной. В последний день существования единой Чехословакии – 14-го марта 1939 года, в сражении у города Фанчиков (Fancikov) танк с номером 13.903 был подбит противотанковой гранатой и захвачен противником. Прототипу с номером 13.620 повезло чуть больше – 24-го марта, уже после ликвидации Чехословакии, венгры "экспроприировали” этот танк у словацкой армии. В хонвешеге эти машины получили номера 1H-406 и 1H-407. Во время войны один S-II-a был отремонтирован при участии техников фирмы Škoda и использовался венгерскими войсками в учебных целях вплоть до 1943 г., после чего был интернирован румынами. Второй танк в 1942 году был продан вермахту.
Последний заказ на экспортный вариант LT vz.35 был получен уже в мае 1939 года от правительства Афганистана. Армия этой страны никогда не считалась передовой в техническом отношении, что не мешало ей успешно отбиваться от внешних врагов. Чтобы устранить этот недостаток король Афганистана распорядился провести пробные закупки боевой техники за рубежом, благодаря чему в начале 1930-х гг. удалось приобрести по одному образцу бронемашин FIAT-Ansaldo 1ZM и Schneider-Kegresse AMD Modele 1928. Поскольку финансирование было ещё довольно скудным, а танки хотелось приобрести как можно скорее, в 1934году был заключен контракт с фирмой Disston Safe Company на поставку небольшой партии бронированных тракторов на базе Caterpillar 60. Боевые качества этих машин были далеки даже от посредственных и потому афганская закупочная комиссия предприняла более серьёзный шаг, начав переговоры с фирмой Škoda. Предложение чехословацкой стороны казалось очень выгодным. За приемлемые деньги Афганистану предложили экспортную версию танка LT vz.35 под обозначением Т-11. По большому счету все улучшения свелись к установке 37-мм пушки Škoda A-8, но и этого оказалось вполне достаточно для заключения контракта на 10 танков. Выполнить этот заказ фирма Škoda не смогла, хотя в 1940 году танки были построены и готовы к отправке. Интересно, что даже после завершения 2-й Мировой войны Афганистан был всё ещё не против приобрести заказанные ранее танки. По крайней мере, в 1946-1947 гг. велись переговоры о возобновлении поставок, но чехи отказались заниматься производством заведомо устаревших машин. Однако, наработки по Т-11 не пропали даром – весной 1939 года к этой модели проявили интерес представители от Болгарии, которые устали ждать, пока Германия поставит им что-нибудь более современное. Но это уже совершенно другая история.
Словакия
В распоряжении вновь созданной словацкой армии оказалась бронетанковая техника тех частей чехословацкой армии, которые по состоянию на 15 марта 1939 года дислоцировались на территории Словакии. В первую очередь — это 52 легких танка LT vz.35 3-й мобильной дивизии. Правда, девять из них находились в ремонте на заводе Skoda и были конфискованы немцами. В качестве компенсации словаки забрали себе такое же количество машин из состава 2-го чехословацкого танкового полка, действовавших в конце 1938 — начале 1939 года против украинских и венгерских сепаратистов в Подкарпатской Руси и находившихся на территории Словакии. Три из них уже под словацким флагом участвовали в столкновениях с венгерскими войсками в марте 1939-го. Словацкая армия принимала участие в Польской кампании (на стороне немцев, разумеется). При этом была задействована одна рота из 13 танков LT vz.35.
В операции «Барбаросса» участвовал словацкий армейский корпус. В его составе имелась Мобильная группа, развернутая 8 июля 1941 года в Мобильную бригаду. Словацкие войска вместе с немецкой армией воевали на Украине, дошли до Северного Кавказа, где и были разбиты. Их остатки эвакуировали в Крым. Справедливости ради следует сказать, что словаки не были самыми преданными союзниками Германии. Известны факты перехода с оружием в руках на сторону Красной Армии не только отдельных солдат, но и целых подразделений. Антифашистски настроенные словацкие офицеры и солдаты выводили из строя боевую технику, всячески затягивали ее ремонт. В июле 1943 года словацкие танковые части, развернутые к тому времени в Мобильную дивизию, возвратились на родину.
Впрочем, танков LT vz.35 в их составе уже не было. К моменту нападения на СССР в Мобильной бригаде имелось две роты таких машин — всего 30 единиц. Несмотря на то, что словаки действовали на второстепенном направлении, три танка они потеряли уже в первых боях. Поэтому в декабре 1941 года все LT vz.35 были возвращены на родину. Больше в боевых частях первой линии они не использовались и служили как учебные.
В 1944 году оставшиеся в строю танки приняли участие в Словацком национальном восстании. Большинство LT vz.35, как, впрочем, и боевых машин других типов, были потеряны от противотанкового огня немецких войск.
Румыния
В 1930-е годы Румыния и Чехословакия были союзниками по так называемой «Малой Антанте». Союзнические отношения облегчали румынам закупки чехословацкого вооружения и боевой техники. В конце 1935 года румынская военная делегация прибыла в Прагу для переговоров о приобретении крупной партии бронетанковой техники. 14 августа 1936 года был подписан договор, по которому в румынскую армию поступило 35 малых танков CKD-Praga AH-IVR и 126 легких танков Skoda S-lla (LT vz.35). Эти боевые машины получили наименования R-1 и R-2 соответственно.
Выпуск танков R-2 осуществлялся с 1 сентября 1938-го по 22 февраля 1939 года. Фирма Skoda хотела продать и лицензию на производство LT vz.35, представив в конце 1939 года румынским военным улучшенную версию этой машины — S-llaR. Однако эта инициатива успеха не имела.
23 ноября 1940 года Румыния присоединилась к военно-политическому блоку стран Оси и 22 июня 1941 года вместе с Германией напала на СССР. Танки R-2 были сосредоточены в 1-м танковом полку 1-й бронетанковой дивизии «Великая Румыния», которая 3 июля 1941 года форсировала Прут и развернула наступление в направлении на Могилев — Подольский, ведя в основном бои с частями советского 2-го механизированного корпуса. Начало казалось обнадеживающим — до 14 июля румыны потеряли лишь один R-2, записав на свой счет два советских Т-28. В боях 14 — 16 июля были уничтожены уже три R-2, а пять повреждены. Еще три машины были подбиты в ходе атаки советских артиллерийских позиций при переправе через Днестр 19 июля.
По завершении боев в Бессарабии 1-ю танковую дивизию передали 5-му корпусу, в задачу которого входил захват Одессы — самого крупного города в румынском секторе. Уже на дальних подступах к Одессе румыны встретили ожесточенное сопротивление советских войск. Мозги «Великой Румынии» вправили быстро — 11 августа дивизия потеряла пять танков, 12-го — восемь, 13-го — девять и 14-го — 25 боевых машин! При прорыве советской обороны в западном секторе огнем советской противотанковой артиллерии были подбиты еще 12 танков R-2, а 24 повреждены. После отправки 46 поврежденных машин в ремонт в 1-м танковом полку, по состоянию на 20 августа 1941 года, оставалось 20 боеспособных машин. В дальнейших боях под Одессой танки R-2 широко не использовались, приоритет отдавался более толстобронным Renault R-35 из 2-го танкового полка, лучше «переносившим» огонь 45-мм советских противотанковых пушек. После эвакуации войск Одесского оборонительного района 16 октября 1941 года румынские танковые части отправились на родину — приходить в себя. Ремонт танков R-2 осуществлялся заводом UMP в Плоешти, а также заводом-изготовителем Skoda в Пльзене. Потребовалось несколько месяцев, чтобы вернуть в строй поврежденные машины, но 25 танков были потеряны безвозвратно.
Летом 1942 года немцы передали румынам 26 танков Pz.35(t). Полное^ тью укомплектованная 1-я бронетанковая дивизия (109 R-2) вернулась на фронт 29 августа 1942 года. Понимая, что боевая ценность R-2 в условиях Восточного фронта невелика, немцы пополнили румынское соединение 11 танками Pz.lll и 11 Pz.IV. Впрочем, это не спасло его от полного разгрома в ходе начавшегося контрнаступления советских войск под Сталинградом. К декабрю 1942 года в дивизии оставался один боеспособный танк и 944 человека личного состава. В марте 1943-го дивизию опять отправили в Румынию — на переформирование и пополнение. К этому времени был безвозвратно потерян 81 танк R-2 (27 подбито в бою, 24 вышли из строя по техническим причинам, 30 бросили из-за нехватки топлива). В распоряжении румынской армии оставалось 40 R-2. Как не имеющие боевой ценности их вывели в резерв.
Однако румынское командование не захотело, чтобы эти боевые машины простаивали зря. В период с июля по сентябрь 1943 года фирма Leonida переделала один танк R-2 в самоходно-артиллерийскую установку. Шасси танка в основном осталось без изменений, сохранился и курсовой пулемет. Башню демонтировали, а на ее месте установили открытую сзади неподвижную броневую рубку с трофейной советской 76-мм пушкой ЗИС-З. Испытания самоходки, получившей название ТАСАМ R-2 (ТАСАМ — Tun antitank ре afet mobil), прошли успешно, и в феврале 1944 года был выдан заказ на переоборудование остальных танков.
Самоходные установки ТАСАМ R-2 предназначались, в первую очередь, для борьбы с советскими средними и тяжелыми танками. В боекомплект установки (30 артвыстрелов), помимо трофейных советских боеприпасов, входили 76-мм выстрелы румынского образца с осколочно-фугасными и бронебойными снарядами. Обеспечение трофейных советских орудий боезапасом облегчалось тем, что между двумя мировыми войнами на вооружении румынской армии состояли 76-мм русские полевые пушки обр.1902 года, под снаряды которых были созданы все советские 76-мм дивизионные и танковые пушки.
К июню 1944 года было изготовлено еще 20 САУ ТАСАМ R-2, после чего их выпуск прекратили, поскольку 76-мм снаряды оказались бессильны против новых советских тяжелых танков ИС-2. Планировалось оснащение ТАСАМ R-2 немецкими 88-мм зенитками, но выход Румынии из войны на стороне Германии 23 августа 1944 года помешал этому.
После перехода страны на сторону антигитлеровской коалиции все машины ТАСАМ R-2 собрали в 63-й роте самоходных установок, участвовавшей в освобождении Бухареста, Плоешти, а также Северной Трансильвании. Девять самоходок были потеряны, а оставшиеся в строю машины в ноябре 1944 года ввели в состав 2-го танкового полка, имевшего весьма пестрый состав материальной части: восемь Pz.lVH, восемь Pz.38(t), пять R-2, 40 R-35 и R-35/45, 13 StuGIII и 12 R-2. Полк поступил в оперативное подчинение командиру 27-й советской танковой бригады и вместе с ней участвовал в боях в Западной Словакии. Так, 3 — 4 апреля 1945 года румынские танкисты поддерживали 141-ю стрелковую дивизию Красной Армии во время взятия Братиславы. Число боевых машин в полку быстро уменьшалось, и вскоре его переформировали в роту. Последние бои румынская танковая рота провела 7 — 9 мая южнее Брно. К этому времени танков R-2 в строю уже не осталось. Боеспособной была только одна самоходная установка ТАСАМ R-2.
Болгария
Первые танки LT vz.35 болгарская армия получила непосредственно от немцев. В августе 1939 года болгарская военная делегация посетила 11-й немецкий танковый полк в Падерборне, который как раз осваивал чехословацкие боевые машины. LT vz.35 болгарам понравился, а поскольку Германия нуждалась в еще одном союзнике на Балканах, по рукам ударили быстро. Фирма Skoda получила задание провести «предпродажную подготовку» 26 танков и отгрузить их в Болгарию. Пока шкодовские специалисты приводили в порядок танки, подсуетились управленцы фирмы. Они предложили болгарам десять танков Т-11 из афганского заказа. Это были те же LT vz.35, но вооруженные более современной и мощной 37-мм пушкой А-7. Болгары согласились. Все 36 танков прибыли на Балканы в период с февраля по сентябрь 1940 года. Из них сформировали 3-ю роту средних танков.
В январе 1941-го болгары заказали еще 45 танков Т-11, но вмешались немцы, предложившие взамен чешских французские танки R-35, которых у них было множество. Болгары и чехи протестовали, но безуспешно.
В июне 1941-го был сформирован танковый полк, состоявший из шести рот, одну из которых укомплектовали танками LT vz.35 и Т-11. Последовавшее затем поступление значительного количества бронетехники германского производства позволило развернуть полк в бригаду. Немцы, как известно, настаивали на отправке болгарских войск на Восточный фронт, но болгарский царь Борис III ответил отказом. Вскоре после его смерти прогерманское правительство Болгарии было свергнуто Отечественным фронтом. 11 сентября 1944 года Болгария объявила войну Германии.
Танки Т-11 принимали ограниченное участие в боях с немцами в Югославии и показали себя неплохо. Специфика боя в горах, в частности, малая дальность прямого выстрела, уравнивала шансы при встрече с более современными немецкими танками.
Уже после войны фирма Skoda выполнила несколько болгарских заказов (последний — в 1948 году) на поставку запасных частей к танкам чешского производства, в том числе и к Т-11. Они состояли на вооружении до начала 1950-х годов, когда в болгарскую армию поступили советские Т-34-85.
Модификации 1936-1943 гг.
Несомненный успех легкого танка S-II-a (LT vz.35) позволил фирме Škoda продолжить развитие его конструкции в плане усиления бронирования и вооружения – благо, ходовая часть была способна выдержать ещё 3-4 "лишние” тонны. Первой в ряду "наследников” стала модель S-II-b, разработанная в качестве танка непосредственной поддержки пехоты. От S-II-a он отличался незначительными конструктивными доработками, после которых масса танка выросла до 10,6 тонн. Первый прототип с номером 13.637 был изготовлен из неброневой стали и предъявлен на испытания в сентябре 1935 года. Практически сразу начались проблемы с работой силовой установки и ремонт затянулся вплоть до зимы 1936 года. Внимательно ознакомившись с возможностями новой машины представители военной приёмки пришли к выводу, что при 25-мм лобовой бронировании и снизившихся ходовых качествах S-II-b не подходит в качестве танка сопровождения пехоты. Опытный образец впоследствии пытались предложить на экспорт, но тоже неудачно. После оккупации страны весной 1939 года единственный S-II-b был разобран.
Отдельные элементы конструкции S-II-a были использованы и при разработке танка SP-II-b, который относили к "среднему” классу. Инициатива его создания пришла на волне успеха серийного LT vz.35, когда фирмы Škoda и CKD договорились о совместном проектировании новой боевой машины. Договор о сотрудничестве был подписан в конце 1935 года, но фактически почти всю работу выполнили специалисты от фирмы Škoda. Как и следовало ожидать, ходовая часть прошла необходимую модернизацию, поскольку согласно требованиям лобовое бронирование пришлось увеличить до 32 мм, а также оснастить танк 47-мм пушкой и двумя пулеметами. Экипаж SP-II-b увеличился до 4-х человек, проектная масса составляла 16 тонн. Прототип танка был готов в декабре 1937 года, но к его испытаниям приступили только через два месяца. К тому времени спецификация на средний танк изменилась и победителем был признан танк V-8-H фирмы Škoda. Его производство планировалось начать уже в 1939 году (благодаря чему он сразу получил название ST v.39), но мюнхенские события повлекли за собой сокращение заказом на новые танки, а затем их и восе отменили.
Следующим шагом стало появление модели S-II-c, которая тоже определялась как "средний танк”, хотя по основным ТТХ она всё же соответствовала легкому. Танк собирались предлагать только на экспорт, в связи с чем от S-II-a он получил несколько "фирменных” отличий. Прежде всего, жесткость ходовой части немного за счет введения горизонтальной балки, крепившейся на узлах подвески блоков опорных катков. Корпус претерпел незначительные изменения, а вот башня была спроектирована заново. Сравнительно с башней танка S-II-a она стала ниже и приобрела четко выраженную семигранную форму, со скошенным кормовым горизонтальным бронелистом. Компоновка, силовая установка и вооружение остались прежними. Испытания S-II-c начались в мае 1938 года, но довести их до конца не удалось. С зарубежными заказчиками тоже не сложилось. Интерес к танку проявили представители хонведшега, но вовремя договориться с ними не удалось. Спустя несколько месяцев S-II-c попытались предложить Советскому Союзу, но там уже прошел всесторонние испытания S-II-a и закупать аналогичную машину не было никакого смысла. Лишь летом 1939 года, уже после оккупации Чехии, фирма Škoda-Werke получила от Румынии заказ на 216 танков. К тому моменту обозначение успели изменить на Т-21, но в румынской армии он обозначался как R-3. Заказ выполнить не удалось, так как вермахт затребовал производственные мощности предприятия для собственных нужд. Вскоре подоспели и венгры, которые быстро перекупили прототип и техническую документацию к нему. С 1940 года танк Т-21 стал выпускаться на предприятии Manfred Weiss и теперь он известен нам как 40М "Turan”. Жизнь венгерского варианта оказалась на редкость богатой на события – достаточно сказать, что "Turan” дважды модернизировали, причем последний вариант (не серийный) оснащался длинноствольной 75-мм пушкой и бортовыми экранами.
В конце 1939 года была начата работа над проектом Т-13. От базового варианта он отличался улучшенной системой охлаждения двигателя и использованием в системе трансмиссии пневматики, что должно было облегчить управление танком. Бронирование лобовой части корпуса было усилено до 30 мм. Предполагалась установка 37-мм орудия Škoda A-7 и двух пулеметов ZB-53 (ZB vz.37). Боекомплект для пушки не изменился, а для пулеметов запас патронов довели до 3000. При проектной массе 12,6 тонн и двигателе Škoda T-11 мощностью 135 л.с. проектная скорость танка равнялась бы 32,8 км\ч. Запас топлива составил 155 литров. Предполагалась установка немецких радиостанций FuG2 или FuG5 оснащенных антеннами штыревого типа. Геометрические размеры Т-13 практически не изменились. Ширина танка увеличилась на 10 см (2115 мм), высота уменьшилась на 45 мм (3235 мм). Испытания прототипа Т-13 намечали провести зимой-весной 1940 года, но отсутствие финансирования и проблемы технического характера задержали процесс проектирования. В результате решили сначала построить "упрощенную” модификацию Т-13M (mechanicky) – то есть, оснащенную механической трансмиссией. Сборка прототипа была начата в 1941 году, но из-за загруженности КБ другими заказами довести этот процесс до логического завершения не удалось. Недостроенный танк Т-13М так и остался на заводе и летом 1945 года был отправлен на переплавку.
Практически параллельно велось проектирование "тропического” варианта танка Т-13 для действий в Северной Африке, который получил обозначение Т-14. Все его отличия заключались в 47-мм пушке Škoda A11 и модернизированной системе охлаждения. Поскольку этот проект ничем не превосходил обычные Pz.35(t) от постройки прототипа Т-14 отказались.
В конце 1943 года специалистами фирмы Škoda-Werke был предложен проект переделки легких танков в противотанковые самоходные установки, оснащенные 47-мм пушкой Škoda A5. Было построено два опытных образца Sfl.47 Pz.35(t), но вермахт отказался принимать эти машины на вооружение в виду явного несоответствия текущим требованиям.
Единственным вариантом, который немцы согласились выпустить небольшой партией, стал артиллерийский тягач Munitionschlepper 35(t). К концу осени 1941 года уже ни у кого не оставалось сомнений, что танки Pz.35(t) как машины первой линии окончательно устарели. За это время в тылу успело накопиться несколько десятков поврежденных в боях танков, которым стоило найти новое применение. Итогом этих раздумий в марте 1942 года стал проект артиллерийского тягача.
Изменения в конструкции потребовались минимальные – с серийного танка Pz.35(t) демонтировалась башня и вооружение (вырез под башню закрывался брезентом), а к кормовой части корпуса приваривалась балка с буксирным крюком. Кроме того, на левой надгусеничной полке крепились четыре канистры с топливом. Полученный после такой переделки тягач мог транспортировать артиллерийскую систему массой до 12 тонн и часть боезапаса к ней. Выпуском этих машин занялась фирма Škoda-Werke, до конца 1942 года переделав из танков 37 тягачей Munitionschlepper 35(t). В следующем году было получено ещё 12 машин этого типа, после чего резервы танков Pz.35(t) видимо исчерпались. Кстати, демонтированные с этих танков башни пошли как-раз на береговые укрепления.
ОЦЕНКА МАШИНЫ
До гражданской войны в Испании конструкторы всех стран при проектировании танков уделяли гораздо больше внимания их подвижности и вооружению, чем броневой защите. Это легко проиллюстрировать на примере LT vz.35. Машину снабдили подвеской, обеспечивавшей танку достаточно плавный ход, а также весьма совершенной системой управления, не требовавшей от механика-водителя больших физических усилий, а также вооружили 37-мм пушкой А-3 — одним из самых мощных танковых орудий середины 1930-х годов. При этом максимальная толщина лобовой брони корпуса и башни не превышала 25 мм. Такая броня не обеспечивала защиты от огня как собственной пушки (достаточно распространенное минимальное требование к бронезащите), так и наиболее современных тогда противотанковых орудий. Логика более чем странная — дать боевой машине возможность поражать почти все типы танков того периода, но оставить ее легкоуязвимой от ответного огня. Впрочем, справедливости ради надо сказать, что почти все танки, созданные в конце 1920-х — начале 1930-х годов имели аналогичную несбалансированность характеристик.
В качестве примера можно рассмотреть советский легкий танк Т-26, созданный в рамках практически той же, что у LT vz.35, концепции, и близкий к чехословацкому танку по своим тактико-техническим характеристикам. Такое сравнение тем более интересно, что эти машины, вероятно, встречались в боях летом и осенью 1941 года.
При всех внешних отличиях обе машины имели примерно одинаковую боевую массу и габаритные размеры. Несбалансированность характеристик у советского танка была даже больше, чем у чешского, поскольку Т-26 вооружался 45-мм пушкой, а защищался лобовой броней толщиной только 15 мм. Усилить же бронирование не представлялось возможным — этого не позволяли ни силовая установка, ни ходовая часть. В результате к началу Второй мировой войны и та и другая машины безнадежно устарели. Все возраставшая мощь противотанковой артиллерии не оставила им шансов уцелеть на поле боя. Для LT vz.35, а точнее, для Pz.35(t) первый звонок прозвенел в Польше, когда выяснилось, что его броня легко пробивается 37-мм польскими пушками Bofors на всех дистанциях, последний — под Москвой.
Тактико-технические характеристики танка LT vz.35
До наших дней сохранились только четыре экземпляра легкого танка LT vz.35 — в Сербии, Болгарии, Румынии и США. В наихудшем состоянии находится машина из военного музея в Софии — у нее полностью отсутствует вооружение, в наилучшем — танк в музее Абердинского полигона в США. Это единственная машина, у которой имеется хотя бы одна шаровая установка пулемета ZB vz.35
В статье использованы материалы: Бронеколлекция 4/2003 Легкий танк LT vz.35 www.aviarmor.net
P.S. Я постараюсь и дальше радовать вас интересными и познавательными статьями,ваш исторический обозреватель Дмитрий=позывной sherhhan
